Право на выбор - Страница 74

— Ты готов пойти на нарушение закона? А я думала, собираешься отказаться от такой неправильной наиды, как я.

— Катиа, — Савард быстро схватил меня за руку, притягивая к себе. — Тебя жаждет мое тело, к тебе тянется мое сердце, тебя приняла и признала моя стихия — как же я могу отказаться? Если нужно, буду сражаться, но к тебе не посмеют и пальцем прикоснуться. Но лучше все-таки, чтобы о твоей тайне знали только мы двое.

— И Кариффа. Я ей рассказала.

— Куда ж без этой гадины, — неприязненно выплюнул Савард и так сердито сверкнул глазами, что я не могла не вступиться за наставницу:

— Она мне очень помогла в самом начале.

— Ладно-ладно, — Крэаз примиряюще вскинул руки, — пусть живет. В поместье с ней действительно удобнее.

Опять это проклятое поместье.

— Я не останусь в родовой усадьбе. — Отчаянно замотала головой, пытаясь вырвать из мужской ладони свои пальцы. — Савард, я все понимаю, но просто не сумею. Пойми, для женщин моего мира такое существование хуже смерти. Лучше уж сразу на костер. — Сиятельный молчал, и я, придвинувшись ближе, заговорила сбивчиво и торопливо: — Уедем в Эфраду: ты, я, Кариффа, телохранители. Если меня до сих пор не разоблачили, то там этого точно не случится. Арвит-то здесь останется. А потом, после Эфрады, посмотрим.

— Я подумаю и сообщу о своем решении завтра. — Савард помедлил, потом как-то нехотя поднялся. — Спи, Катиа, до утра еще далеко. — И пошел к выходу из спальни.

Некоторое время я недоуменно пялилась ему вслед. Это как понимать?

— Вард! — окликнула, когда он был уже у самой двери. — А ты разве не хочешь остаться?

Савард напрягся всем телом, очень медленно повернулся, я перехватила его отчаянный взгляд и вдруг поняла — он совершенно растерян. Этот умный, сильный, властный мужчина просто не представлял, что ему дальше делать в такой странной ситуации. С наложницами можно спать каждый день. С женой — только ради рождения ребенка. С наидой — раз в несколько месяцев, чтобы освободиться от излишков силы. А со мной? Как со мной поступить?! Похоже, он так еще и не осознал, что теперь каждая ночь, каждый день, каждая минута могут быть нашими. Если мы того захотим.

— Иди сюда, — протянула руки ему навстречу. — Поверь, я не кусаюсь. И знаешь что? Называй меня Кэти, как раньше. Я уже привыкла.

* * *

Еще находясь в полудреме, почувствовала, как чужой — долгий, заинтересованно-изучающий — взгляд неторопливо скользит по моему лицу: гладит лоб, нежно касается закрытых век, очерчивает скулы. Когда он наконец остановился на губах, невольно затаила дыхание. Моя реакция не осталась незамеченной.

— Не спишь?

Счастливо улыбнулась, распахнула ресницы и утонула в прозрачно-серых глазах. Савард был так близко — его теплое, немного сбившееся дыхание щекотало щеку, — но не дотрагивался. Просто лежал и смотрел. Я всей кожей ощущала жар его большого сильного тела.

— Опять тебя разбудил? — При первых звуках низкого хрипловатого ото сна голоса все внутри меня мгновенно сжалось от сладкого предвкушения.

— Это самое приятное пробуждение за все время, что я провела на Эргоре. — Потянулась к сиятельному, вдыхая горьковато-дымный запах, и легко потерлась носом о его щеку. — С добрым утром! Давно не спишь?

— Не помню. — Савард продолжал пристально меня изучать. — Как себя чувствуешь, Кэти?

— Великолепно! — Мягко провела губами по скуле, надеясь, что теперь мужчина отомрет и наконец-то меня обнимет. — Лучше не бывает.

Крэаз резко выдохнул, но набрасываться почему-то не спешил.

— Может, все-таки позвать Гарарда? — продолжил он настойчиво. — Мэтр связан со мной клятвой личной верности, от него о тебе никто ничего не узнает. Пусть осмотрит, даст укрепляющий эликсир.

В ответ на мое недоуменное «Зачем?» тут же последовало уклончивое:

— На всякий случай.

О боги Эргора!

Медленно отстранилась, спросила прямо:

— Ты так до конца и не поверил, правда? Несмотря на все мои рассказы, уверения и на то, что произошло между нами ночью, все еще сомневаешься.

— Когда проснулся, ты лежала, уткнувшись мне в грудь, такая трогательно-доверчивая, беззащитная, — произнес сиятельный после долгого молчания. — Подумал: вот сейчас ты придешь в себя и отшатнется в испуге и отвращении. А ты открыла глаза и… улыбнулась. Это было словно удар под дых. Я никогда раньше не встречал утро рядом с женщиной. И никогда не видел такой улыбки. — Он помедлил, но потом все-таки закончил, тихо и очень твердо: — Не хочу это потерять.

— А как же нары, те, которые по контракту? — Неприятно говорить о любовницах, но узнать надо. — Насколько я слышала, они не испытывают мучений, наоборот, жаждут внимания своего саэра и с радостью принимают его страсть. Разве с ними ты не проводил ночи? Они не улыбались тебе?

— Наложницы посещают спальню господина, только когда их вызывают, и остаются до тех пор, пока он не удовлетворит свою потребность. Потом немедленно уходят. А что касается их жалких улыбок, — мужчина презрительно скривился, — там нет ничего, кроме стремления угодить, вымолить очередную ласку. С каждым днем они раздражают все больше.

— Нары не виноваты, что попадают от вас в зависимость! — Что бы я ни думала о любовницах Крэаза, меня возмущало такое потребительское отношение высокородных мужиков к простолюдинкам.

— Не виноваты, — бросил Савард равнодушно. — Но это их выбор. Девушек никто не заставляет подписывать контракт. Они идут на это добровольно и получают за свои услуги хорошую плату. Не прячутся по углам, наоборот, в очередь выстраиваются. — В его голосе проскользнули циничные нотки.