Право на выбор - Страница 47

— Ты отличаешься от остальных сирр, Кэти, — Савард ласково провел пальцами по моей щеке, — но знаешь, кажется, я начинаю привыкать к твоим странностям. Больше того, они мне нравятся… — его рука скользнула на затылок, притягивая мою голову ближе, — очень нравятся… — Хриплый шепот прямо в губы, короткий сладкий поцелуй, и меня отпустили. — Спрашивай. Если сочту нужным — отвечу.

Ну хоть так, и то хорошо.

Впрочем, ничего принципиально важного мне не рассказали. Следствие топталось на месте, и Эктар по-прежнему оставался главным подозреваемым, хотя Раиэсс и Савард пришли к тем же выводам, что и я. Бывшему опекуну припомнили многое. И наше свидание в поместье Крэаза, когда Тайо, защищая меня от дядюшки, напал на него. И то, что Ритан велел Альфиисе использовать меня в качестве живого щита при встрече с къором Тьмы, — дочурка сдала папочку со всеми потрохами при первом же «разговоре по душам» с императором. Не забыли также, что именно целитель его рода обладал достаточными знаниями, чтобы напитать порошок кадха магией, сделав его смертельно опасным.

Тогда, после истории с отравлением, Эктар поручился за Циольфа. Мэтр твердо настаивал на своей непричастности, и его, предварительно допросив, отпустили. Теперь целитель был взят под стражу и дожидался полной проверки в одной из Башен Совета магов.

Ритан первое время возмущенно кричал о своей невиновности, а потом притих. Судя по всему, он почти смирился с тем, что придется дать добровольное согласие и пройти ритуал взыскания истины. Представляю, как ему не хотелось этого делать. Трудно даже вообразить, сколько воспоминаний о грязных тайнах и подлых делишках хранится в памяти милого дядюшки.

Редкие беседы о ходе расследования были моей единственной отдушиной. С утра до вечера я послушно принимала лекарство, под бдительным присмотром Кариффы ненадолго выходила в садик и выслушивала бесконечные рекомендации и предписания Гарарда. Начала даже прикидывать: не освоить ли мне вышивание от нечего делать? Как и полагается хорошо воспитанной наиде, сотворю портрет господина своего. Интересно, что по этому поводу говорит «Счастливая звезда наиды»? Нет, Крэаза жалко. Изображу лучше Раиэсса — бисером. И в какой-нибудь подходящий праздник подложу ему эту… то есть сделаю подношение от всей моей души.

Так и тянулись дни, монотонно и тоскливо. А вот ночи… Волшебные, теплые, нежные — хотелось, чтобы они никогда не заканчивались, длились и длились. Каждый раз, просыпаясь, я искренне сожалела о том, что наступило очередное унылое утро.

Мне снова стала сниться храмовая школа для девочек, вернее, уже для девушек. Вновь, как до Поединка Стихий, я посещала уроки и, затаив дыхание, ловила каждое слово наставницы. Старательно разбирала задания, заучивала, запоминала, как губка впитывая новые знания.

Но самое главное — ночью рядом со мной всегда был Савард. Чем бы советник ни занимался, кто бы его ни задерживал, спали мы вместе, в одной постели. Чаще всего сиятельный приходил поздно вечером, когда я уже засыпала. Быстро раздевался, осторожно, боясь разбудить, ложился на кровать, обнимал и, удовлетворенно вздохнув, затихал. Я привыкла нежиться в кольце его рук, даже сквозь сон ощущать льнущее ко мне сильное горячее тело. Как жаль, что ночи быстро заканчивались, просыпаться приходилось в одиночестве — Савард, как правило, уходил с рассветом.

Кариффа несколько раз передавала мне приветы и пожелания от Наланты — девушка явно изнывала от желания пообщаться, но в мои покои ее не пускали. Встретиться нам позволили только через неделю. Когда Гарард объявил, что я достаточно окрепла, чтобы принимать визитеров, вздохнула с невероятным облегчением.

Ланти прибежала сразу после завтрака. Прелестная, жизнерадостная, теплая, она наполнила комнату охами и восклицаниями — счастливыми, немного встревоженными — и тонким ароматом ритисов, букет которых сжимала в руке.

— Кэти, — бросилась она ко мне, — наконец-то! Представляешь, я просила брата, просила… говорила, что не буду надоедать, просто узнаю, как ты, посижу тихонько в уголочке, а он так и не разрешил. Сказал: «Моя наида очень слаба, ей отдыхать надо». А сам постоянно сюда ходит. — В голосе девушки звенела беспомощная детская обида. — Как себя чувствуешь? Поцеловать можно? Это не повредит?

— Целуй, — засмеялась, распахнула навстречу объятия, ощущая, как легко и радостно становится на душе.

Все-таки мне ее очень не хватало.

— Лард и Линс тоже мечтали тебя увидеть, но их, конечно, сюда не пустят, — сыпала словами Наланта, глаза ее весело блестели. — Они мне теперь завидуют. Ой, это тебе. — И она протянула букет.

— Линсар собирал? — Воспоминания о младшем сыне Раиэсса вызвали невольную улыбку: вот с кем я с удовольствием сейчас бы поболтала.

— Нет, Аллард. — Сестра Саварда резко поскучнела. — Мне он никогда не дарил цветов, только какие-то подходящие к случаю безделушки по праздникам.

Как нехорошо получилось.

— Это вовсе не подарок, — ласково погладила по плечу поникшую девушку, — просто… пожелание скорейшего выздоровления. Ты же не болела никогда всерьез, вот и не получала ничего подобного.

— Думаешь? — Печаль в ее глазах сменилась надеждой.

Ох, девочка…

— Уверена, — подтвердила решительно.

Да простят меня все местные боги за эту маленькую ложь. Только бы Наланте не пришло в голову специально заболеть, чтобы наследник обратил на нее внимание. Надеюсь, она достаточно здравомыслящая и «правильно воспитанная» для такого глупого поступка.